Применение производного бензопирана для лечения деменций альцгеймеровского типа, связанных с нарушением кальциевой регуляции Российский патент 2023 года по МПК A61K31/4725 C07D405/04 A61P25/28 

Изобретение относится к биологии и медицине, а именно к неврологии, и может быть использовано при лечении пациентов с болезнью Альцгеймера (БА) и для предотвращения ее развития. Более конкретно, рассматривается вещество на основе производного бензопирана и изохинолина, которое может быть использовано для получения лекарственного средства, предназначенного для терапевтического лечения пациентов, страдающих БА и/или деменцией альцгеймеровского типа.

Болезнь Альцгеймера (БА) в настоящее время является неизлечимым хроническим нейродегенеративным заболеванием, поражающим мозг человека. Отличительной чертой БА является медленно прогрессирующая потеря памяти у пациентов.

Этиология БА очень сложна; точная причина возникновения БА не известна. Случаи семейной болезни Альцгеймера указывают на мутации в белках, которые участвуют в биогенезе бета-амилоида и значительно увеличивают скорость развития симптомов БА. Однако представляется, что бета-амилоид не является основной причиной заболевания, поскольку все клинически протестированные анти-амилоидные препараты оказались безуспешными [1]. Кроме того, амилоидные олигомеры и агрегаты присутствуют в головном мозге здоровых людей [2].

Вероятно, существуют компенсаторные молекулярные механизмы, помогающие мозгу бороться с БА до зрелого возраста (50-60 лет). Предполагается, что одним из компенсаторных молекулярных механизмов является стабильная воспроизводимая синаптическая передача. Стабильная синаптическая передача необходима для формирования устойчивого контакта между клетками головного мозга, что является биологической основой для хранения воспоминаний.

Канонический канал с транзиторным рецепторным потенциалом 6го типа (TRPC6) регулирует формирование возбуждающего синапса [3]. Сверхэкспрессия, а также фармакологическая активация TRPC6 в нейронах гиппокампа увеличивает число синаптических контактов в мышиных моделях БА [4], а также защищает от ишемического повреждения клетки головного мозга [5].

Каналы TRPC6 могут представлять собой привлекательную молекулярную мишень для разработки терапии, замедляющей прогрессирование БА. Имеются генетические доказательства того, что TRPC6 участвует в патогенезе БА. Снижение экспрессии мРНК TRPC6 наблюдалось в крови [6], в лейкоцитах [7] у пациентов с БА и умеренными когнитивными нарушениями, а также в iPSС, полученных от пациентов с БА [8]. Мыши со сверхэкспрессией TRPC6 в мозге показывают улучшение когнитивной функции мозга и увеличение образования возбуждающих синапсов [3]. Следовательно, положительные модуляторы TRPC6 - потенциальные средства против БА [8, 9].

Существуют различные соединения активирующие TRPC6 [9]. Однако большинство из них проявляют либо кросспецифичность, либо токсичность.

Единственным доступным на фармакологическом рынке прототипом производного бензопирана общей формулы C₂₂H₂₁NO₄ является соединение природного происхождения гиперфорин. Гиперфорин, положительныйи специфический агонист TRPC6 был протестирован в клинических испытаниях для лечения легкой и средней степени тяжести депрессии [10, 11]. Гиперфорин - это фитохимическое соединение, вырабатываемое некоторыми представителями рода Hypericum, в частности Hypericum perforatum (Зверобой продырявленный). В настоящее время на фармакологическом рынке гиперфорин существует в виде биологически-активной добавки, а именно сухого экстракта из зверобоя. Ранее было показано, что активация каналов TRPC6 с помощью гиперфорина способна замедлить амилоид-индуцированную нейротоксичность и восстановить пространственную память в мышиной модели БА APPPSENdE9 [12-14]. Хорошо известным побочным эффектом применения гиперфорина является расстройство желудочно-кишечного тракта, связанное с высоким уровнем экспрессии каналов TRPC6 в гладкой мускулатуре желудка [15]. Однако, помимо этого гиперфорин (активный компонент экстракта из травы зверобоя) хорошо зарекомендовал себя как лекарственное анти-депрессантное средство с минимальными побочными эффектами [16, 17].

Гиперфорин является широко запатентованным соединением в России и за рубежом. Патенты США: WO9940905, опубл. 19-08-1999 по классу МПК A61K31/122; WO0057707, опубл. 05-10-2000 по классу МПК A61K36/38; WO9941220, опубл. 19-08-1999 по классу МПК C07C49/743, A61P25/28, C07C45/78; WO2014202597 опубл. 24-12-2014 по классу МПК C07C49/757, A61P25/00, A61P25/28, C07C45/673, C07C2602/46. Патенты РФ: RU 2240304 опубл. 27-10-2002 по классу МПК C07C49/653, A61K31/122, A61P25/00, A61P25/22, A61P25/24, A61P43/00, A61P1/00-A61P41/00, C07C69/013, C07C69/734, C07C69/92; RU 2320636 опубл. 10-04-2005 по классу МПК C07C69/013, A61K36/00, A61P25/00, A61P25/24, A61P25/28, C07C45/62, C07C45/64, C07C45/78, C07C49/713, C07C49/733, C07C49/743, C07C2602/46.

Сухой экстракт из травы зверобоя помимо гиперфорина также содержит гиперицин и флавоноиды, механизм действия которых отличается от гиперфорина. Кроме этого, гиперфорин является плохо растворимым в воде, нестабилен на свету и кислороде, способен активировать прегнан Х рецептор, стимулируя тем самым экспрессию различных генов вовлеченных в метаболизм ксенобиотиков. Перечисленные недостатки природного гиперфорина можно устранить путем модификации химической структуры соединения, однако химический синтез гиперфорина представляет собой сверхтрудную задачу [18], затрудняя и повышая стоимость фармацевтического производства. Преимущество настоящего изобретения заключается в использовании соединения производного бензопирана с известной биологической мишенью, обладающего высокой аффинностью к клеточной мишени, химический синтез которого не вызывает серьезных затруднений.

Также аналогом C₂₂H₂₁NO₄ является соединение NSN21778 (заявка № WO2016182812, опубл. 17.11.2016 по классу МПК A61K31/517). Преимущество C22H21NO4 по сравнению с NSN21778 заключается в проницаемости через гематоэнцефалический барьер и в способности улучшать память у подопытных мышей - in vivo моделей БА (фиг. 7, 8 и 9).

Другими аналогами C22H21NO4 являются производные пиперазина: патент RU2676100, опубл. 26.12.2018 по классу МПК C07D 295/14, A61K 31/496, A61P 25/28; патент RU2587154, опубл. 15.03.2012 по классу МПК С07D 417/06, C07D 417/14, A61K 31/5415, А61К 25/28; патент RU2402549, опубл. 26.10.2006, по классу МПК C07D 409/12, A61K 31/435, A61P 25/00. Преимущество C22H21NO4 по сравнению заключатся в селективности в отношении каналов TRPC6 [19].

В литературе также присутствует описание других положительных регуляторов TRPC6, таких как GSK1702934A, M085 и AM-0883. Известно, что GSK1702934A и M085 обладают кросспецифичностью, активируют TRPC3 [20, 21]. AM-0883 является селективным агонистом TRPC6, однако его фармакологическая пригодность для лечения БА не изучена.

Утрата синапсов в мозге пациентов с болезнью Альцгеймера (БА) коррелирует с когнитивными дисфункциями. Препараты, ограничивающие утрату синапсов, являются многообещающими фармакологическими агентами. Катионный канал переходного рецепторного потенциала, подсемейство C, член 6 (TRPC6) регулирует образование возбуждающего синапса. Положительная регуляция TRPC6 приводит к увеличению образования синапсов, улучшению обучения и памяти в моделях на животных. Таким образом, каналы TRPC6 представляют собой привлекательную молекулярную мишень, регулируя активность которой возможно ограничить потерю синапсов в нейронах гиппокампа, тем самым предотвратить потерю памяти у пациентов с БА.

Технический результат заявляемого изобретения заключается в возможности применения гетероциклического соединения C₂₂H₂₁NO₄ общей формулы

где R1-R4 метильная группа (-СН3)

и/или его фармацевтически приемлемой соли в качестве лекарственного средства для предупреждения и/или лечения нейродегенеративного заболевания, представляющего собой болезнь Альцгеймера и деменцию альцгеймеровского типа.

Указанное гетероциклическое соединение общей формулы C₂₂H₂₁NO₄ является производным бензопирана, положительного регулятора активности каналов TRPC6 в нейронах гиппокампа головного мозга пациентов с БА, обладающего высокой аффинностью к клеточной мишени, химический синтез которого не является дорогостоящим и трудоемким процессом, для получения лекарственного средства, предназначенного для ограничения синаптической утраты в головном мозге пациентов и предупреждения и/или лечения нейродегенеративного заболевания, представляющего собой болезнь Альцгеймера и/или деменции альцгеймеровского типа.

Технический результат заявляемого изобретения достигается благодаря способности производного бензопирана общей формулой C₂₂H₂₁NO₄ проникать через гематоэнцефалический барьер и активировать каналы TRPC6 в гиппокампе головного мозга пациентов с БА. Активация TRPC6 ограничивает синаптическую утрату, улучшает синаптическую пластичность в клетках головного мозга, тем самым снижает когнитивный дефицит, улучшая память пациентов с БА.

Существенные признаки, которые лежат в основе изобретения: 1) соединение, производное бензопирана - селективный агонист каналов TRPC6 в нейронах гиппокампа; 2) проницаемость соединения через гематоэнцефалический барьер; 3) улучшение показателей синаптической пластичности в срезах мозга лабораторных животных - моделей БА; 4) улучшение когнитивного статуса лабораторных животных - моделей БА (улучшение показателей краткосрочной и долгосрочной памяти у лабораторных животных).

Краткое описание иллюстраций:

На прилагаемых к описанию иллюстрациях дано:

Фиг. 1 - Восстановление грибовидных шипиков с помощью соединения C₂₂H₂₁NO₄ в условиях амилоидной синаптотоксичности in vitro. На фиг. 1 приведены репрезентативные изображения нейритов и дендритных шипиков, экспрессирующих tdTomato. C₂₂H₂₁NO₄ добавляли в концентрации 10 нМ, 100 нМ и 1 мкМ.

Фиг. 2 - Средний процент грибовидных шипиков (MS%) для каждой группы клеток, изображенных на фиг. 1. Данные представлены в виде среднего значения ± SEM (n = 20-30 нейронов для каждой группы из трех независимых экспериментов). Контроль - контрольная группа нейронов. Столбец, соответствующий контрольной группе (Контроль), отмечен черным цветом. Белые столбцы соответствуют культурам гиппокампа, которые были обработаны олигомерным Aβ42. Распределение выборок оценивали на нормальность (критерий Шапиро-Уилка) и однородность (критерий Бартлетта). Статистический анализ был выполнен с использованием двухстороннего дисперсионного анализа после теста множественных сравнений Тьюки. ns: незначимо, значения P указаны над столбцами.

Фиг. 3 - C22H21NO4 восстанавливает нарушение долговременной потенциации у 8-месячных мышей линии 5xFAD. На фиг. 3 приведены суммарные графики нормализованной амплитуды полевого возбуждающего постсинаптического потенциала (пВПСП) в процентах (%) в экспериментальных группах. Долговременную потенциацию индуцировали по протоколу высокочастотной стимуляции. C22H21NO4 в концентрации 100 нМ добавляли в перфузионную систему за 10 мин до начала регистрации исходного уровня. Столбики погрешностей показывают SEM. Изображения над графиками являются репрезентативными возбуждающим постсинаптическими потенциалами для каждой группы. Сплошные линии обозначают исходные потенциалы, а пунктирные линии - потенциалы через 30-40 минут после высокочастотной стимуляции. Масштаб шкалы 0,2 мВ/10 мс.

Фиг. 4 - Количественный анализ результатов, изображенных на фиг. 3. На фиг. 4 для каждой экспериментальной группы показан средний наклон пВПСП через 30-40 минут после высокочастотной стимуляции (6-8 мышей в группе). Столбцы представляют собой среднее значение ± SEM. Выборку оценивали на нормальность (критерий Шапиро-Уилка) и однородность (критерий Барлетта). Статистический анализ был выполнен с использованием Welch ANOVA после теста множественных сравнений Геймса-Хауэлла. Указаны значения P. [дикий тип (n = 10 срезов); дикий тип+ C₂₂H₂₁NO₄ (n = 6); 5×FAD (n = 9); 5×FAD + C22H21NO4 (n = 9)].

Фиг. 5 - Профиль стабильности C₂₂H₂₁NO₄ in vitro. C₂₂H₂₁NO₄ стабилен в течение 1 часа в мышиной плазме. Данные представлены как среднее значение ± стандартное отклонение. n (образцы плазмы) = 2.

Фиг. 6 - Фармакокинетический профиль C₂₂H₂₁NO₄ в образцах плазмы крови мышей. На фиг. 6 представлены результаты анализа фармакокинетики C₂₂H₂₁NO₄ в образцах плазмы крови полученных от мышей в указанные на графике временные интервалы. C₂₂H₂₁NO₄ вводился мышам внутрибрюшинно в дозе 10мг/кг.

Фиг. 7 - Фармакокинетический профиль C₂₂H₂₁NO₄ в образцах мозга мышей. На фиг. 7 показан график изменения концентрации C₂₂H₂₁NO₄ в образцах мозга полученных от мышей в указанные на графике временные интервалы. C₂₂H₂₁NO₄ вводился мышам внутрибрюшинно в дозе 10мг/кг. C₂₂H₂₁NO₄ эффективно проникает через гематоэнцефалический барьер. Через 4 часа в образцах головного мозга C₂₂H₂₁NO₄ наблюдается в концентрации 10 нг/г. Данные представлены как среднее ± стандартное отклонение, n (мыши) =3.

Фиг. 8 - Общий процент замирания мышей во время гиппокамп-зависимого (контекстного) теста на условный рефлекс страха у мышей. Данные представлены в виде среднее ± SEM. Выборку оценивали на нормальность (критерий Шапиро-Уилка) и однородность (критерий Барлетта). Значимые различия (критерий Манна-Уитни) между условиями (обучение/контекст) в одной и той же группе, тогда как значение P указанное на фиг. 8, выделенное курсивом, указывает на значительные различия (критерий Крускала-Уоллиса) между 5xFAD и другими группами лечения.

Фиг. 9 - Общий процент замирания мышей во время теста гиппокамп-независимого (слухового) теста на условный рефлекс страха у мышей. Все данные представляют собой среднее ± SEM. Выборку оценивали на нормальность (критерий Шапиро-Уилка) и однородность (критерий Бартлетта). Значимые различия (t-критерий) между условиями (предварительный тон/тон) в одной и той же группе, тогда как значение P, выделенное курсивом, указывает на значительные различия (двухфакторный дисперсионный анализ в соответствии с тестом множественных сравнений Даннетта) между 5×FAD и другими группами лечения.

Настоящее изобретение представляет in vitro, ex vivo, фармакокинетические и in vivo исследования недавно открытого положительного TRPC6-специфического модулятора - 3-(3-,4-дигидро-6,7-диметокси-3,3-диметил-1-изохинолинил)-2Н-1-бензопиран-2-он (C₂₂H₂₁NO₄). Показано, что C₂₂H₂₁NO₄ защищает грибовидные шипики гиппокампа от амилоидной токсичности in vitro, эффективно восстанавливает синаптическую пластичность в срезах мозга старых мышей 5×FAD, проникает через гематоэнцефалический барьер и восстанавливает когнитивный дефицит у мышей 5×FAD. C₂₂H₂₁NO₄ может быть потенциальным TRPC6-селективным соединением для лечения синаптической недостаточности в пораженных БА нейронах гиппокампа.

C₂₂H₂₁NO₄ уменьшает дефицит синапсов в модели амилоидной токсичности in vitro.

In vitro модель амилоидной токсичности использована в качестве скринингового анализа для проверки лекарств, способных защищать синаптические шипы от амилоидной синаптотоксичности [22]. В настоящем изобретении данная модель использована для обнаружения нейропротекторных эффектов C₂₂H₂₁NO₄.

Средний процент грибовидных шипиков (MS%) в каждой экспериментальной группе представлен как среднее значение ± SEM (n = 20-30 нейронов для каждой группы из 3 партий культур). Обнаружено, что 24-часовая инкубация в присутствии 1 мкМ и 100 нМ C₂₂H₂₁NO₄ восстанавливает потерю грибовидных шипиков в нейронах гиппокампа, обработанных Aβ42. C₂₂H₂₁NO₄ терял свою активность при концентрации 10 нМ (фиг.2).

C₂₂H₂₁NO₄ восстанавливает синаптический дефицит в срезах мозга мышей линии 5×FAD.

Долговременная потенциация (ДП) считается клеточным механизмом долговременной памяти [23]. Ранее сообщалось о дефиците ДП на моделях БА, включая мышей линии 5×FAD [24, 25]. В настоящем изобретении показано, что C22H21NO4 улучшает синаптическую пластичность в срезах гиппокампа мышей 5xFAD. ДП индуцировали в синапсах коллатералей Шаффера-CA1 гиппокампа с помощью высокочастотной стимуляции.

Обнаружено, что обработка 100 нМ раствором C₂₂H₂₁NO₄, в течение 20 минут до и во время записи восстанавливала дефицит ДП в срезах гиппокампа у 8-месячных мышей 5×FAD, не влияя на ДП в срезах дикого типа (фиг. 4). Средний наклон пВПСП: Дикий тип , 168,7 ± 4,8% (n = 10 срезов от 8 мышей); Дикий тип + C₂₂H₂₁NO₄, 161,4 ± 9,6% (n = 6 срезов от 6 мышей); 5×FAD, 115,5 ± 3,0 % (n = 9 срезов от 7 мышей); 5×FAD + C₂₂H₂₁NO₄, 146,2 ± 10,7% (n = 9 срезов от 7 мышей); дисперсионный анализ Уэлча после теста множественных сравнений Геймса-Хауэлла, значения P указаны на фиг. 4. Таким образом, показано, что воздействия на срезы мозга 100 нМ C₂₂H₂₁NO₄ было достаточно для восстановления дефектов ДП у 8-месячных мышей 5×FAD.

Фармакокинетический профиль C₂₂H₂₁NO₄.

Фармакокинетический профиль C₂₂H₂₁NO₄ необходим для планирования поведенческих тестов. Исследована стабильность C₂₂H₂₁NO₄ в плазме, его проникновение через гематоэнцефалический барьер и всасывание в кровоток.

Стабильность C₂₂H₂₁NO₄ оценивали при инкубации с объединенными образцами плазмы мыши в течение 4 ч при 37°С.

Полученные результаты показывают, что концентрация C₂₂H₂₁NO₄ в плазме крови мышей сохраняется на уровне выше 85% в течение 1 часа инкубации. Через 4 часа около 62% исходного количества C₂₂H₂₁NO₄ остается в плазме крови мышей (фиг. 5).

Таким образом, происходит медленная деградация C₂₂H₂₁NO₄ в плазме крови, однако в течение 1 часа снижение концентрации незначительно.

Результаты фармакокинетики показывают, что кинетика C₂₂H₂₁NO₄ в плазме и головном мозге мышей очень похожа (фиг.6 и 7). Максимальная концентрация C₂₂H₂₁NO₄ наблюдалась в первой точке отбора проб - через 15 мин после введения лекарственной формы вещества и составила 789 нг/мл в плазме (фиг. 6) и 882 нг/мл в головном мозге (фиг. 7). Элиминация C₂₂H₂₁NO₄ из плазмы происходила с периодом полувыведения (t1/2) 0,52 ч, что сравнимо со скоростью выведения C₂₂H₂₁NO₄ из головного мозга (t1/2 = 0,74 ч). Индекс тканевой доступности головного мозга (ft) по отношению к плазме крови равен 1,05.

Таким образом, полученные результаты демонстрируют интенсивное проникновение C₂₂H₂₁NO₄ через гематоэнцефалический барьер. Однако следует отметить, что состав C₂₂H₂₁NO₄ содержал 10% этанола. В связи с этим следует учитывать возможное влияние носителя в составе препарата. Однако сообщалось, что 10% этанол не увеличивает проницаемость гематоэнцефалического барьера у собак [26].

Пример 1. Применение C₂₂H₂₁NO₄ для восстановления когнитивного дефицита у 6-месячных мышей моделей болезни Альцгеймера.

Чтобы проанализировать влияние C₂₂H₂₁NO₄ на когнитивный статус больных мышей, на мышах 5×FAD был проведен гиппокамп зависимый (контекстный) и гиппокамп независимый (слуховой) и тест условного рефлекса страха. Двум когортам мышей дикого типа и двум когортам 5×FAD по 8 мышей в каждой вводили внутрибрюшинно (каждый день в течение 14 дней) либо C₂₂H₂₁NO₄ (10 мг/кг), либо равное количество носителя.

Было обнаружено, что у всех мышей наблюдалось увеличение времени замирания в день тестирования по сравнению с днем обучения (фиг. 8 и фиг.9).

У мышей 5xFAD через 24 часа после тренировки наблюдался глубокий зависящий от гиппокампа контекстуальный дефицит памяти о страхе по сравнению с однопометниками дикого типа. Интересно, что лечение C₂₂H₂₁NO₄ значительно увеличивало время замирания у мышей 5×FAD, не влияя на уровень замирания у однопометников дикого типа (фиг. 8), серые столбцы; время замирания на смену контекста: дикий тип, 58,25 ± 19,06%; дикий тип + C₂₂H₂₁NO₄, 59,63 ± 17,53% , 5×FAD, 33,88 ± 15,09%, 5×FAD + C₂₂H₂₁NO₄, 67,00 ± 17,78%, критерий Крускала-Уоллиса, P < 0,1).

Гиппокамп независимый (слуховой) тест условного рефлекса страха также показывает значительное увеличение процента замирания в группе 5×FAD + C₂₂H₂₁NO₄ по сравнению с группой 5×FAD, которая показала значительно меньшее время замирания по сравнению с группой дикого типа (фиг. 9, заполненные столбцы; время замирания до тонуса: дикий тип, 69,25 ± 18,19%; дикий тип + C₂₂H₂₁NO₄, 67,75 ± 7,56%, 5×FAD, 37,75 ± 8,25%, 5×FAD + C₂₂H₂₁NO₄, 63,50 ± 13,38%; двухфакторный ANOVA с критерием множественных сравнений Тьюки, P < 0,001).

Примеры 1 показывает, что C₂₂H₂₁NO₄ восстанавливает дефицит памяти у 6-месячных мышей 5×FAD. Предполагается, что применение C₂₂H₂₁NO₄ в дозе 10 мг/кг будет иметь схожий клинический эффект (улучшение синаптической пластичности и снижение когнитивного дефицита) у пациентов с БА.

Список литературы

1. Bezprozvanny, I., Alzheimer’s disease - where do we go from here? BBRC, 2022. in press

2. Chen, G.F., et al., Amyloid beta: structure, biology and structure-based therapeutic development. Acta Pharmacol Sin, 2017. 38(9): p. 1205-123510.1038/aps.2017.28 DOI|.

3. Zhou, J., et al., Critical role of TRPC6 channels in the formation of excitatory synapses. Nat Neurosci, 2008. 11(7): p. 741-3nn.2127 [pii]10.1038/nn.2127 DOI|.

4. Zhang, H., et al., Store-Operated Calcium Channel Complex in Postsynaptic Spines: A New Therapeutic Target for Alzheimer's Disease Treatment. J Neurosci, 2016. 36(47): p. 11837-1185010.1523/JNEUROSCI.1188-16.2016 DOI|.

5. Li, H., et al., TRPC6 inhibited NMDA receptor activities and protected neurons from ischemic excitotoxicity. J Neurochem, 2012. 123(6): p. 1010-810.1111/jnc.12045 DOI|.

6. Lu, R., et al., Reduced TRPC6 mRNA levels in the blood cells of patients with Alzheimer's disease and mild cognitive impairment. Mol Psychiatry, 2018. 23(3): p. 767-77610.1038/mp.2017.136 DOI|.

7. Chen, J.M., et al., TRPC6 mRNA levels in peripheral leucocytes of patients with Alzheimer's disease and mild cognitive impairment: A case-control study. Prog Neuropsychopharmacol Biol Psychiatry, 2019. 92: p. 279-28410.1016/j.pnpbp.2019.01.009 DOI|.

8. Tao, R., et al., Probing the therapeutic potential of TRPC6 for Alzheimer's disease in live neurons from patient-specific iPSCs. J Mol Cell Biol, 2020. 12(10): p. 807-81610.1093/jmcb/mjaa027 DOI|.

9. Prikhodko, V., et al., Potential Drug Candidates to Treat TRPC6 Channel Deficiencies in the Pathophysiology of Alzheimer's Disease and Brain Ischemia. Cells, 2020. 9(11)10.3390/cells9112351 DOI|.

10. Laakmann, G., A. Dienel, and M. Kieser, Clinical significance of hyperforin for the efficacy of Hypericum extracts on depressive disorders of different severities. Phytomedicine, 1998. 5(6): p. 435-4210.1016/S0944-7113(98)80039-1 DOI|.

11. Ng, Q.X., N. Venkatanarayanan, and C.Y. Ho, Clinical use of Hypericum perforatum (St John's wort) in depression: A meta-analysis. J Affect Disord, 2017. 210: p. 211-22110.1016/j.jad.2016.12.048 DOI|.

12. Dinamarca, M.C., et al., Hyperforin prevents beta-amyloid neurotoxicity and spatial memory impairments by disaggregation of Alzheimer's amyloid-beta-deposits. Mol Psychiatry, 2006. 11(11): p. 1032-4810.1038/sj.mp.4001866 DOI|.

13. Cerpa, W., et al., The hyperforin derivative IDN5706 occludes spatial memory impairments and neuropathological changes in a double transgenic Alzheimer's mouse model. Curr Alzheimer Res, 2010. 7(2): p. 126-33

14. Inestrosa, N.C., et al., Tetrahydrohyperforin prevents cognitive deficit, Abeta deposition, tau phosphorylation and synaptotoxicity in the APPswe/PSEN1DeltaE9 model of Alzheimer's disease: a possible effect on APP processing. Transl Psychiatry, 2011. 1: p. e2010.1038/tp.2011.19 DOI|.

15. Tsvilovskyy, V.V., et al., Deletion of TRPC4 and TRPC6 in mice impairs smooth muscle contraction and intestinal motility in vivo. Gastroenterology, 2009. 137(4): p. 1415-2410.1053/j.gastro.2009.06.046 DOI|.

16. Linde, K., M.M. Berner, and L. Kriston, St John's wort for major depression. Cochrane Database Syst Rev, 2008(4): p. CD00044810.1002/14651858.CD000448.pub3 DOI|.

17. Kasper, S., et al., Better tolerability of St. John's wort extract WS 5570 compared to treatment with SSRIs: a reanalysis of data from controlled clinical trials in acute major depression. Int Clin Psychopharmacol, 2010. 25(4): p. 204-13

18. Jiang, X., et al., Spatial training preserves associative memory capacity with augmentation of dendrite ramification and spine generation in Tg2576 mice. Sci Rep, 2015. 5: p. 948810.1038/srep09488 DOI|.

19. Hafner, S., N. Urban, and M. Schaefer, Discovery and characterization of a positive allosteric modulator of transient receptor potential canonical 6 (TRPC6) channels. Cell Calcium, 2019. 78: p. 26-3410.1016/j.ceca.2018.12.009 DOI|.

20. Tiapko, O. and K. Groschner, TRPC3 as a Target of Novel Therapeutic Interventions. Cells, 2018. 7(7)10.3390/cells7070083 DOI|.

21. Qu, C., et al., Pyrazolopyrimidines as Potent Stimulators for Transient Receptor Potential Canonical 3/6/7 Channels. J Med Chem, 2017. 60(11): p. 4680-469210.1021/acs.jmedchem.7b00304 DOI|.

22. Popugaeva, E., et al., STIM2 protects hippocampal mushroom spines from amyloid synaptotoxicity. Mol Neurodegener, 2015. 10(1): p. 3710.1186/s13024-015-0034-7 DOI|.

23. Lee, Y.S. and A.J. Silva, The molecular and cellular biology of enhanced cognition. Nat Rev Neurosci, 2009. 10(2): p. 126-4010.1038/nrn2572 DOI|.

24. Forner, S., et al., Systematic phenotyping and characterization of the 5xFAD mouse model of Alzheimer's disease. Sci Data, 2021. 8(1): p. 27010.1038/s41597-021-01054-y DOI|.

25. Kimura, R. and M. Ohno, Impairments in remote memory stabilization precede hippocampal synaptic and cognitive failures in 5XFAD Alzheimer mouse model. Neurobiol Dis, 2009. 33(2): p. 229-3510.1016/j.nbd.2008.10.006 DOI|.

26. Gulati, A., et al., Effect of alcohols on the permeability of blood-brain barrier. Pharmacol Res Commun, 1985. 17(1): p. 85-9310.1016/0031-6989(85)90054-2 DOI|.

Изобретение относится к фармацевтике и медицине, а именно к неврологии, и предназначено для лечения пациентов с болезнью Альцгеймера и для предотвращения ее развития. Раскрывается применение производного бензопирана, а именно 3-(3-,4-дигидро-6,7-диметокси-3,3-диметил-1-изохинолинил)-2Н-1-бензопирана-2-она формулы (I), в качестве лекарственного средства, предназначенного для предупреждения и/или лечения нейродегенеративного заболевания, представляющего собой болезнь Альцгеймера и/или деменцию альцгеймеровского типа. Использование изобретения позволяет эффективно лечить болезнь Альцгеймера и/или деменцию альцгеймеровского типа. 9 ил., 1 пр.

(I)

Применение производного бензопирана, а именно 3-(3-,4-дигидро-6,7-диметокси-3,3-диметил-1-изохинолинил)-2Н-1-бензопирана-2-она,

в качестве лекарственного средства, предназначенного для предупреждения и/или лечения нейродегенеративного заболевания, представляющего собой болезнь Альцгеймера и/или деменцию альцгеймеровского типа.